Михаил Тимофеев Ивановский замок

Внешний облик Иванова в последние годы изменился существенно. В лучшую или в худшую сторону – вопрос, безусловно, спорный. Представление о динамичном развитии не предполагает радикального переустройства всего и вся. А вот стоит ли ивановцам беспокоиться о лице города, и какое, собственно, оно – лицо Иванова, какое здание или архитектурный комплекс олицетворяют собой облик нашего города – это вопросы вполне актуальные.

Надо сказать, что номинантов на этот статус «лица» в нашем городе предостаточно. Только конструктивистские дома составляют весомую часть мирового наследия этого направления в архитектуре. Однако есть в городе сооружение, вызывающее сложные чувства и занимающее ключевое положение в пространстве. Именно о нем – здании городской администрации и его месте в структуре городской среды – и пойдет речь.

Сейчас в городе строятся торговые центры, храмы и жилые дома, увеличивается уродующая город точечная застройка. Однако в Иванове противодействие большинству крупных проектов осталось в прошлом. Уже выросли претенциозные высотки в Конспиративном переулке и дома- муравейники на улице Куконковых, построен микрорайон «Московский», меняется облик улицы Лежневской. После давнего пожара в Ивановской медицинской академии одна из столичных газет написала, что пожарным машинам было негде развернуться на улицах старого города. Словосочетание «старый город» применительно к улицам Пушкина и Советской меня тогда позабавило.

Но все же он в нашем городе есть. И не случайно местные СМИ обращали в свое время внимание на снос двухэтажных особнячков в Конспиративном переулке. Эстетика против экономики – это бои без правил. Ивановцы тогда отступили. А вот петербуржцы выступили против реализации в Охте проекта 320-метрового небоскреба «Газпром-сити», прозванного ими початком кукурузы. Между тем реализация спорного проекта должна была принести городу

7 миллиардов рублей ежегодных налоговых отчислений. Ни у кого не вызовет сомнений то, что початок за Смольным собором существенно изменил бы облик города.

У слова «одиозный» есть вполне безобидные корректные варианты: «спорный» и «неоднозначный», которыми уместно характеризовать отношение к архитектурным сооружениям. Напомню, что с требованием демонтировать Эйфелеву башню более ста лет назад выступали известные французские деятели культуры. Ги де Мопассан, например, говорил, что любит посещать ресторан на башне, потому что это единственное место, с которого не видна «эта уродина». Сейчас же вид на неё существенно поднимает в цене парижскую недвижимость. Установленный в 1955 году в центре Варшавы

Дворец культуры и науки являлся упрощённым вариантом знаменитых московских сталинских высоток. После краха коммунистической системы его предлагали снести как память о советском господстве. Но в феврале 2007 года дворец объявили памятником истории и культуры, и его визуальный образ стал хитом на рынке сувенирной продукции.

Отношение к зданию администрации города у меня было бы иным, если бы я не увидел калининградский Дом Советов. Местные жители не скупятся на безжалостные эпитеты: «безвкусная громада», «многоэтажный истукан», «откровенное уродство», «железобетонный монстр», «архитектурный монстр», «архитектурное бельмо», «дом- чудовище», «гигантский робот», «серый прыщ», «курятник», «новый замок», «памятник КПСС». Александр Сологубов в книге «Арт-гид. Калининград — Кенигсберг сегодня» так съязвил по поводу этого монстра: «Часто спрашивают, как я к нему отношусь. Отвечаю: как родители относятся к дитяти-уродцу. Любят».

Но разве можно назвать двенадцатиэтажное здание мэрии Иванова монстром? Назовем его замком, ивановским замком, средоточием городской власти, возвышающимся в центре города и неизбежно приковывающем внимание и пешеходов и проезжающих мимо. С какой бы стороны ни смотреть на наш замок (а три его стороны практически одинаковы), он безукоризненно вписывается в ландшафт и одновременно отчаянно из него выпадает.

Писательница Виктория Токарева, рассуждая о женской внешности, заметила, что кроме женщин несомненно красивых и некрасивых можно выделить ещё два типа: «вроде все хорошо, но чего-то не хватает» и «ничего особенного, но что-то есть». Именно к последнему типу красоты я бы и отнес поднимающееся на площади Революции здание ивановского замка.

Итак, чем же замечательна/примечательна наша городская 12-этажная вершина власти? Во-первых, тем, что она была изначально построена из красного кирпича. Дореволюционное архитектурное наследие Иваново-Вознесенска большей частью краснокирпичное. Это фабричные корпуса, больницы, школы, церкви. Кирпич, конечно, в советское время был не тот, что прежде, но свою функцию символического маркера места выполнял исправно. Таким образом, красный параллелепипед смотрелся вполне органично.

Во-вторых, из-за исторически низкой застройки центра города (совсем как в Вашингтоне, округ Колумбия) здание это продолжительное время было видно издалека. Для того чтобы служить ориентиром для заблудившихся туристов, ему, разумеется, не хватает этажей двадцати- тридцати, но где же в Иванове заблудиться туристам?

В-третьих, место, которое занял замок, является историческим центром Иванова с дореволюционных времен. Стоявший там храмовый комплекс снесли в безбожном угаре, но ничего радующего глаз так и не возвели из-за сменившейся политической конъюнктуры. Так что замок стоит на священном месте, являясь вместе с примыкающим к нему единственным корпусом недостроенного Дома Советов зримым символом перерождения города из русского Манчестера в красный.

Возможно, кому-то рассуждения о мистичности этого здания покажутся натяжкой. Все же это не замок из одноименного романа Франца Кафки, и не калининградский монстр, поставленный рядом с разрушенным замком курфюрста. Однако я готов упорствовать в своем мифотворчестве. Это очень ивановское здание. Как и варшавский Дворец культуры и науки – это памятник эпохи, советской эпохи – времени, когда город радикально преобразился, утратил часть русского своеобразия и превратился в самый советский город. Посмотрите на сомнительный и интригующий облик здания в разные времена года и суток, на магический центр города, организующий его символическое пространство, но не являющийся эталоном красоты даже после декоративного рестайлинга, скрывшего его краснокирпичную внешность.

Плотин считал, что «красота существенна в развитии человеческой души… Если посреди города установить плохо спроектированное здание, в этом городе будут рождаться неудачные дети, а мужчины и женщины, глядя на уродливые структуры, будут вести агармоничную жизнь». Неужели мы так живем из-за замка?

2017