Александр Портнов Водка с соджу – взболтать, но не смешивать. Россия и русские в корейском кино

География – дама суровая. Если ей взбредет в голову испортить жизнь целому народу, она это сделает мастерски: в добром расположении духа обезобразит половину вашей территории вечной мерзлотой, ну а в скверном может и стратегическими запасами нефти «наградить» (всю дальнейшую работу выполнит Шестой флот). Корее и повезло, и не повезло. С одной стороны, ее ресурсов хватает для более-менее сытой жизни, но маловато с точки зрения потенциальных колонизаторов, долго игнорировавших сам факт существования этой страны. С другой, достаточно взглянуть на глобус, чтобы увидеть все незавидное положение, в котором корейцы пребывают последние две тысячи лет: с запада над ними нависает полуторамиллиардный Китай, с востока грозят катаной японские самураи. Учитывая их теплые взаимные отношения, судьба Кореи вот уже не одно столетие сводится к тому, чтобы быть ареной для размахивания кулаками более сильных соседей, и если она решала примкнуть к Китаю, то немедленно попадала под горячую руку японцев, а оказавшись под Японией, получала уже от китайцев. Только в Новейшее время ситуация несколько изменилась, когда в регионе появились два новых игрока из числа «заморских варваров». Одним из этих игроков стали Соединенные Штаты, а другим – Россия.

Нашим отношениям с Южной Кореей немногим более тридцати лет, и, разумеется, в условиях жесткой конкуренции за такой короткий срок чего-то путного достичь не получилось. Главным экономическим партнером Сеула в итоге стал Китай, военный союз у него со Штатами, культурный обмен наиболее интенсивно налажен с Японией, а мы пока довольствуемся статусом вечных аутсайдеров. Но только не в кино. Зритель, открывающий для себя южнокорейский кинематограф, может с удивлением обнаружить, что Россия и ее граждане всплывают там ничуть не реже японцев и точно чаще, казалось бы, гораздо более ожидаемых американцев (впереди только Поднебесная). Русская речь звучит и в таких кассовых хитах, как «Горечь и сладость» или «Моя жена – гангстер», и в подзабытом «Тайфуне», заметная часть которого происходит во Владивостоке. Периодически и ключевые герои оказываются связаны с Россией. Это внимание к нашей стране никак не коррелирует с ее реальной ролью в южнокорейской политике, экономике и повседневной жизни корейцев и представляет собой настоящий феномен, этакую неожиданную причуду восточной души, к которой стоит присмотреться повнимательнее.

• 

Сразу разбавим бочку меда ложкой, а то и полноценным половником дегтя – большинство среди русских в южнокорейском кино составляют бандиты. Ельцин сделал едва ли не больше для формирования негативного образа России в мире, чем все преступления коммунизма мнимые и реальные, из-за чего воспринимать ее эпицентром мировой преступности будут еще очень долго. Количество корейских фильмов, в которых фигурируют «рашн гангстерс», подсчитать, по всей видимости, невозможно: «Ветеран», «Ночь в раю», «Спасти панду», «Грязные миллионы», «Миссия выполнима», «Кооперация 2: Интернэшнл», сериалы «Лицом к лицу», «Убей», «Плохой и сумасшедший» и т. д. и т. п. Даже в прошлогоднем боевике «Киллер-хранитель» финальным боссом оказывается фактурный бандит Юрий, занятый торговлей людьми. Причем понятие «русский» для корейцев очень растяжимое – под ним могут пониматься как этнические представители русского народа независимо от подданства, так и граждане России без различия уже национальности, а то и русские корейцы из числа корё-сарам, даже если в карманах у них лежат среднеазиатские паспорта. Тот же Юрий из «Киллера-хранителя» вполне себе кореец в исполнении уроженца Кванджу Брюса Хана, как и, например, наркоторговцы, с которыми боролся герой Ли Дон-ука в сериале «Плохой и сумасшедший». Последние сильно теряют в свирепости, стоит им перейти на русский, которым актеры, естественно, не владеют — ничего членораздельного кроме «ладно» и «давай» суровая русская мафия выдавить из себя по итогу не может. Промышляют такие русские самыми непотребными вещами, контрабанда и подделка документов среди которых, пожалуй, выглядят наиболее невинно, однако, в отличие от Голливуда, их не выставляют инфернальной угрозой, периодически даже расцвечивая придающими человечности деталями. Например, бандит из проходной в целом комедии «Спасти панду», созданной с единственной целью навариться на китайском кинорынке, даже выдает сентенцию, в духе, посмотрите, что капитализм сделал с моей страной, разве я не имею права отплатить капиталистам той же монетой? Не замечены южнокорейцы и в коверкании русских имен – «Иванов Драго» и «генералов Гоголей» в их кино не встретишь, а наиболее экзотично смотрятся разве что наемники из боевика «Частная военная компания» белорус Димитрий Иванова и латыш Маркус Дроздов.

«Бандитская тема» отпускает корейцев лишь при обращении к сюжетам прошлого. Поскольку наши соотечественники открыли для себя Корею в самом конце XIX века, исторических фильмов с их участием не так много. Вдобавок, влияние империи Романовых на Корейском полуострове испарилось после поражения от Японии, из-за чего наиболее ярким сюжетом в отношениях двух стран осталось бегство короля Коджона в русскую дипломатическую миссию, где монарший двор пребывал с 1896 по 1897 год. Эти события, сопровождавшиеся убийством корейской королевы и попытками японцев закрепиться на континенте, многократно переносились на экран, но российскоподданным в таких постановках места практически никогда не находилось. Исключение составляет разве что шпионский фильм 2012 года «Русский кофе» – по сюжету японцы где обманом, а где угрозами вербуют двух корейцев, чтобы те втерлись в доверие к Коджону и подсыпали яд в его любимый кофе. Поскольку на кофе Коджона подсадили наши, то и киллеров нанимают с опытом жизни в России (клички у них соответствующие – Таня и Ильич). Разумеется, любовь и патриотизм берут свое, и несостоявшиеся убийцы сами срывают всю операцию, отсрочив утрату Родиной независимости на полтора десятилетия.

• 

Россия, которую мы потеряли, в фильме представлена обильно, на фоне регулярно появляются ее солдаты и офицеры, Таня с Ильичом даже какое-то время обретаются в Петербурге, даря нам возможность насладиться своим ломаным русским языком, приводящим в восторг местную публику. Увы, это, наверное, единственное, чем фильм примечателен – повествование уж очень размеренное для шпионского боевика, да и режиссер явно предполагал, что корейский зритель и так в курсе всех событий, поэтому от обилия имен, дат и топонимов вреда не будет. Хитом «Русский кофе» не стал, оценки получил средние, хотя актрису, игравшую Таню, какой-то наградой все же отметили. В силу объективных причин нам тяжело тягаться в популярности с японцами и китайцами, когда речь заходит об историческом жанре – Цусима и Мукден привели к тому, что Россия никак не обнаруживала свое присутствие к югу от 38-й параллели вплоть до девяностых, что, в теории, исключает весь советский период из поля зрения корейских режиссеров. В теории. Но не на практике.

За три месяца до «Русского кофе» свет увидела лента «Мой путь», посвященная судьбе спортсмена-марафонца Ким Джун-сика, в годы Второй Мировой ухитрившегося отслужить в японской армии, угодить в плен на Халхин-Голе, отслужить в РККА, угодить в плен под Москвой и, отслужив в вермахте, попасть-таки в Нормандии в плен к американцам, которые бедолагу служить уже не заставляли. Несмотря на то, что достоверность всей этой истории вызывает сомнения даже у Википедии, создатели каким-то образом ухитрились влепить в титры дежурную фразу про «реальные события», хотя местный Советский Союз больше всего напоминает самого себя из михалковских «Утомленных солнцем» — ГУЛАГ, штрафбаты, заградотряды, кровавые комиссары, репрессии, стрельба в спину собственным наступающим частям, все как мы любим. Разве что процесс дефекации в исполнении пилота «юнкерса» не показали. Впрочем, учитывая, что основой для фильма послужила книга Энтони Бивора (того самого, который, взяв статистику по одной единственной берлинской больнице, вывел цифру в 2 миллиона изнасилованных красноармейцами немок), удивляться не приходится. При том, что в кадре присутствуют японцы, ненависть к которым способна примирить южнокорейца хоть с чертом, хоть с Ким Чен Ыном, ни один из них не показан столь неприглядно, как наши соотечественники. В конце концов ужасы коммунистического Мордора буквально вынуждают главгероя перейти на сторону нацистов, где есть хоть какой-то шанс на выживание. Переход линии фронта заслуживает отдельных дифирамбов, так как сопровождается штурмом целой заснеженной горной гряды – где корейцы под Москвой ухитрились найти горы, одному Богу ведомо. Фильм вообще балансирует на опасной грани прямой реабилитации гитлеровцев, а вермахт тут, в отличие от Красной армии, и вовсе показан подлинным оплотом дружбы народов: форма со свастикой красуется на представителях чуть ли не всех наций и рас планеты, вплоть до Кавказа и Индии (разве что чернокожих не завезли), никто никого не унижает, все «истинные арийцы» вежливы и дружелюбны в общении друг с другом, шоколадки налево, направо не раздают, конечно, но и ни в каких зверствах тоже в общем-то не замечены. Конечно, для корейцев Германия почти как для нас Австралия и странно ожидать от них чего-то уровня «Иди и смотри», но в исполнении нации, которая за сто лет так и не заглушила боль от японской оккупации, обеление точно таких же оккупантов и принижение борцов за свою независимость, отдает лицемерием. Вдвойне странно, что режиссер Кан Джэ-гю в свое время с фильмами «Шири» и «38-я параллель» одним из первых попытался очеловечить образ северокорейцев – вот уж от кого точно не ожидаешь экранизации самых топорных штампов о коммунизме.

• 

По счастью, «Мой путь» — это все же пример исключительный, настолько негативно показывать Россию никто не решался ни до, ни после. На Родине фильм провалился с треском, при бюджете в 24 миллиона долларов собрав меньше 17. Видимо, корейцы тоже были не готовы к такой трактовке Второй Мировой. К настоящему моменту у них утвердился взгляд на Россию, как на страну суровую и не совсем безопасную, но по большому счету ничем принципиально не отличающуюся от прочих стран. Более того, не смотря на засилье русской мафии на экранах, подлинными цитаделями преступности, если верить корейскому кино, являются Китай и Таиланд, на фоне которых Русь-матушка смотрится относительно презентабельно. Более того, все чаще стереотипы о России подвергаются высмеиванию со стороны корейцев. Так, в замечательной комедии «Миссия выполнима» героев – южнокорейского разведчика и его китайскую визави – очередное секретное задание заносит прямиком во Владивосток. Рассчитывая слиться с толпой, они, естественно, переодеваются в шубы и шапки-ушанки, после чего с удивлением обнаруживают, что летом в России, оказывается, очень жарко, а местные, смотрящие на гостей, как на идиотов, предпочитают майки и шорты. Несмотря на то, что и «Миссия выполнима» не обошлась без очередного бандита Юрия в команде плохишей, ее светлый и позитивный тон, приправленный хорошей порцией юмора, оставляет, скорее, приятное послевкусие.

Совсем свежий сиквел хита 2017 года «Кооперация», получивший подзаголовок «Интернэшнл», так же не обошелся без шуток про Россию: если в первой части сценаристы свели вместе северокорейского и южнокорейского детективов, то теперь их тандем расширился за счет американо-корейца Джека на службе ФБР, а в число второстепенных персонажей затесался мелкий жулик Сергей – кореец уже российского производства. В одной из сцен детективы, чтобы расколоть Сергея, решают пригрозить ему выдачей на Родину, где как раз простаивает уютный лесоповал, и, для большей убедительности, переодевают Джека в российскую униформу. Поскольку по-русски тот знает только несколько клишированных фраз для ухаживания за девушками плюс простейшие вопросы, в духе, «где здесь туалет?», допрос с его участием производит поистине душераздирающее впечатление. Добавляет комизма сцене то, что специально прилетевший якобы по душу Сергея опер носит типичную русскую фамилию «Тарковский».

• 

Но, пожалуй, самым неожиданным образом русская тема всплывает в прекрасном, хотя и не самом известном сериале «Лицом к лицу». Как и в случае с фильмом «Миссия выполнима», в центре сюжета здесь находится агент южнокорейской разведки Ким Сор-у, в силу обстоятельств вынужденный играть роль телохранителя взбалмошной кинозвезды, параллельно распутывая клубок интриг, связывающий его непосредственное начальство, верхушку чеболей и международную преступность. В первой же серии Киму приходится вытаскивать из венгерской тюрьмы своего боевого товарища, которым оказывается майор ГРУ по имени Станислав Петров в исполнении дико харизматичного Дэвида Ли Макинниса – в сериале его не так много, но Петров именно что положительный герой, регулярно выручающий корейского коллегу из разных запутанных ситуаций, а судя по медальному иконостасу, он еще и Герой Советского Союза до кучи. Макиннис вообще может претендовать на неофициальный титул «главного русского Кореи», даром что у него немецко-ирландские корни: в «Спасти панду» бандита Дмитрия играл так же он, а в сериале «Убей» актеру досталась роль наставника главгероя – страдающего от Альцгеймера киллера Павла, которого, увы, достаточно быстро отправляют в расход. «Лицом к лицу» хронологически был первым проектом, в котором Маккинису пришлось примерить образ сурового «рашн мэна» и, судя по всему, корейцам этот образ пришелся по душе.

В «Лицом к лицу» России в принципе уделено довольно много экранного времени – так, в одной из серий Ким со товарищи отправляется в Москву по приглашению местного олигарха Виктора, большого фаната южнокорейского кино. Олигарх явно пришел из Голливуда, разве что инфернальные планы приберег для очередного «Довода», а так характеристики у него самые ожидаемые: и всей нефтью в стране он командует, и сам президент Путин его боится, и родные спецслужбы ничего ему сделать не могут, что не мешает им потом не без помощи Ким Сор-у посадить на нары не в меру зарвавшегося «хозяина заводов, газет, пароходов». Визит корейских гостей не обходится без забавных казусов. Так, дворец Виктора, если верить показанной на мгновение карте, расположен где-то во глубине сибирских руд, хотя по сюжету герои явно не покидали столицу (корейцам вообще известны только два российских города – Москва и Владивосток, чуть ли не единственным исключением является фильм «Тайфун», где совершенно неожиданно фигурирует Уссурийск). Причем, судя по всему, у Ким Сор-у в России связи не только в ГРУ, поскольку гостиницей для героев служит хорошо узнаваемое здание МИД на Смоленской площади. Впрочем, эти мелочи вызывают скорее добрую улыбку. Шпионское кино сеульского производства вообще наиболее комплементарно по отношению к нам – помимо «Лицом к лицу» и «Миссия выполнима» можно вспомнить прошлогодний боевик «Якша: суровые методы», где русская разведка хотя и не фигурирует напрямую, но регулярно упоминается как вполне дружественная сила, помогающая южанам и северянам бороться против общего врага, которым являются, разумеется, японцы.

• 

Практически всех заметных русских персонажей в «Лицом к лицу», да и в любом другом корейском проекте, играют отнюдь не русские. Чаще всего на эти роли зовут американцев (реже французов), а если надо воплотить представителя корё-сарам, то с задачей справляются сами южнокорейцы. Даже в таком фильме, как «Лена», посвященном судьбе репатриантки из России, главную роль играет уроженка Южной Кореи (справедливости ради, не смотря на название, фильм посвящен не столько судьбе русских корейцев, сколько актуальной для Сеула проблеме вымирания сельской глубинки, вынуждающей местных жителей «выписывать» себе жен из-за границы). Впрочем, нашим людям в таком кино все же находится место. Прежде всего, когда речь заходит о массовке, то русские в ней могут быть представлены в большом количестве – «Ветеран», «Тайфун» или та же «Лена», как пример. Редко, но все же кому-то из российских актеров могут доверить и вполне значимую по сюжету роль. Наибольшего успеха в этом плане добился Вадим Домащенко, сыгравший безымянного торговца оружием в «Горечи и сладости». Его виртуозное владение трехэтажными конструкциями и эмоциональная перепалка с южнокорейским комиком О Даль-су, изображавшим напарника Вадима и так же пытавшимся что-то лепетать на великом и могучем, вряд ли оставили равнодушными тех, кто видел этот фильм. Позднее Домащенко играл и в других корейских хитах, таких, как «Травы» или «Моя девушка – спецагент», но то были роли уже сильно третьего плана. В историческом боевике 2020 года «Мастер меча», действие которого происходит в средневековой Корее, неожиданным образом экранной девушкой главзлодея стала уроженка Санкт-Петербурга Ангелина Данилова. Роль у нее, правда, была без слов. В последнее время появляются звезды халлю из числа корё-сарам – актеры Соломон Пак («Мы все мертвы», «Месть от третьего лица»), Елена Ан («Хроники Асдала»), Юрий Пак («Имитация»), как не сложно понять из их имен, являются выходцами с постсоветского пространства, в свое время перебравшимися на историческую Родину. Есть не чуждые русской культуры и среди собственно полуостровных корейцев. Так, Пак Щин-ян («Рисующий ветер») получал образование в Училище Щепкина, а его коллега Хо Сон-тхэ («Игра в кальмара») закончил факультет русского языка Пусанского университета и некоторое время торговал продукцией LG на нашем рынке – оба актера свободно говорят по-русски.

Наконец, есть кое-что еще, помимо географии и наличия в корейском кино собственного «русского лобби», что связывает Страну утренней свежести с нами. Музыка. О том, что в России хватает фанатов кей-попа, говорить излишне, но вот то, что в Корее масса поклонников русской музыки, из внимания, к сожалению, ускользает. И корейцы не просто ее слушают и исполняют – они активно вставляют ее в свое кино. В одной из серий дорамы «Потомки солнца» можно услышать группу «Кино», в боевике «Срочная доставка» главный герой с девушкой танцует на пляже под «Очи черные», а по-настоящему народным шлягером, популярным по обе стороны от 38-й параллели, является песня «Миллион алых роз». Она звучит в мелодраме «Когда любовь борется с судьбой», комедии «Ай кэн спик», героиня криминальной ленты «Жестокий зимний блюз» называет ее своей любимой песней, а один из персонажей боевика «Непредсказуемый» поет про «ту, что любила цветы» на протяжении всего фильма. Но наиболее запоминающимся образом «Миллион алых роз» был использован в инди-драме «Без сожалений», где он звучит в гей-клубе во время исполнения стриптиза – такая всенародная популярность за 7000 км от МКАД Алле Борисовне и не снилась.

• 

Безо всяких телодвижений с нашей стороны корейцы ухитряются демонстрировать искренний интерес к России и русским. При этом спектр эмоций, которые у них вызывает северный сосед, довольно широк и отнюдь не всегда эти эмоции положительны (гораздо бóльшую комплиментарность по отношению к себе отечественный зритель может обнаружить, внезапно, в кино Таиланда – при, казалось, полном несовпадении культур, герои таких тайских фильмов, как «Аферист» и «Подарок», вполне открыто высказывают симпатии к России). Отчасти интерес корейцев носит инерционный характер – сейчас сложно представить, что еще сорок лет назад в Москве видели ориентир и пример для подражания миллионы азиатов, в том числе и в Южной Корее, как раз переживавшей период борьбы против военной диктатуры и одно время поголовно зачитывавшейся Максимом Горьким. С завершением коммунистического эксперимента внимание к России поугасло, но, как видно, не пропало полностью. Прикладывай мы хоть какие-то усилия, и, глядишь, на улицах Сеула и русских флагов было бы побольше, и русский язык не считался бы среди корейцев экзотикой.